История Надежды Николаевны
Надежда Николаевна рассказывает: «До операции я чувствовала себя очень плохо. Наступил такой момент, когда я не могла ходить, спотыкалась и падала, постоянно кружилась голова, нарушилась память. Такое состояние уже не давало мне уверенности в будущем». Томограмма показала активно копящую контраст опухоль — скорее всего, менингиому крыла основной кости. К моменту возникновения первых проблем она разрослась до внушительных размеров.
Тогда нейрохирург Владислав Светлицкий предложил женщине хирургическое вмешательство. Операция — основной, общепризнанный метод лечения менингиом, который дает все шансы раз и навсегда вылечиться и никогда к этому вопросу не возвращаться.
Эту операцию вместе провели Владислав Петрович и Андрей Анатольевич Облывач — киевский нейрохирург, кандидат медицинских наук с огромным опытом проведения похожих вмешательств.
Опухоль угнездилась в основании черепа, часть ее представляла собой плотное, солидное образование, часть — кисты
Проблема в том, что заранее сложно предсказать, насколько сложно будет удалить эту опухоль, как сильно прикреплена менингиома к важным сосудам и поверхности головного мозга.
Первый этап операции заключался в том, чтобы отделить опухоль от ее источника кровоснабжения. Двигаясь по крылу черепа, хирург постепенно отделяет опухоль от ее зоны роста и источников кровоснабжения, не вскрывая оболочек мозга. Опухоль успела прорасти и в кость, и в оболочку мозга. Поэтому часть костной ткани хирург удаляет специальным бором, часть оболочки вырезается, а в конце операции герметично ушивается с помощью собственного апоневроза — сухожильной пластинки, сформированной из плотных коллагеновых и эластических волокон.
Опухоль плотно подрастала к важным сосудам, которые частично обеспечивали кровоснабжение височной и лобной долей мозга. Если бы менингиома чуть сильнее проросла в мозговые ткани, или же сосуды повредились во время операции, то все закончилось бы массивным кровоизлиянием и повреждением мозга. Человек проснулся бы с параличом левой половины тела.
В операционной нейрохирурга: работа за микроскопом
Однако опухоль отчетливо видна на экране нейрохирургического микроскопа: ее аккуратно отделили от сосудов и принялись за удаление. Оболочку менингиомы и ее кистозную часть вскрыли, чтобы выпустить жидкость. А затем вакуумным отсосом слой за слоем убирали опухоль с поверхности мозга.
От момента, как доктор Светлицкий разрезал кожу, и до момента, когда опухоль удалили, прошло всего два часа. Еще 1,5 часа ушло на тщательное, герметичное ушивание раны.
Даже заканчивая операцию, хирурги не могут знать на все сто процентов, злокачественная опухоль или нет. Тут современная медицина все еще ограничена, и остается ждать часы и дни, пока гистологическое исследование не подтвердит диагноз «доброкачественная менингиома», и станет ясно, что с опухолью покончено, необходимости в дальнейшем лечении нет.
В тот же день после операции, пациентка, окруженная мерцающими мониторами и заботливыми медсестрами, показывала нормальные неврологические реакции, а на следующий день уже ходила в палате
Она рассказывает, что послеоперационный период проходил как нельзя лучше «благодаря младшему медицинскому персоналу: все девочки очень доброжелательные, молоденькие, красивенькие, внимательные и хорошо знают свое дело».
Владислав Петрович рассказывает, что доволен результатом операции: послеоперационный отек мозга сойдет на нет примерно через месяц после операции, реакции в норме и дефицита нет. Голова у женщины наконец-то не болела и не кружилась.
Нейрохирурги Облывач и Светлицкий регулярно проводят совместные операции в Медицинском доме. За последние десятилетия нейрохирургия феноменально прибавила в эффективности и безопасности — и сейчас истории пациентов с опухолями головного мозга всё чаще имеют счастливое продолжение.
Мы благодарны Надежде Николаевне за теплые слова: «Я пришла к выводу, что нет смысла обращаться куда-то еще, кроме как в Одрекс. Доктора сделали свою работу доброкачественно, умно, профессионально и с душой, и с человечностью. За что я им очень благодарна. Доктор Светлицкий уделял мне много внимания, по 3-4 раза в день заходил в палату, интересовался самочувствием, делал перевязки. Его человеческое отношение вселило в меня веру в будущее, убедило, что дальше в моей жизни все будет хорошо».
